Ничего, выживем. В крайнем случае - из ума.
А вот теперь персонажный отчёт. Я буду ОЧЕНЬ рада, если прозвучит какой-то отклик. Мне он очень нужен в этом случае - этот отчёт писался сквозь боль и слезы.
Внимание: ДОФИГА.
Это была вводная на персонажа: Похоже, Линда - единственный честный адвокат в этом городе, погрязшем во лжи и несправедливости. И с каждым днём быть честной становится всё сложнее, но Линда не сдаётся. Она принципиально не занимается делами, где нужно оправдывать негодяев, но с радостью берётся за те, где нужно оправдать несправедливо обвинённого. В этом ей всегда готов помочь знакомый детектив - ещё один честный человек в этом городе, который очень хорошо делает свою работу.
Больше всего Линда боится, что на неё когда-нибудь надавят сверху, и она не сможет заручиться ничьей поддержкой, чтобы не допустить вынесения несправедливого приговора. Но пока таких ситуаций не возникало.
UPD: Добавила музыку для создания настроения. В конце - имзенненая цитата как раз из нее.
Cкачать Обе-рек Если тебе бесплатно на pleer.com
читать дальше
Моё имя - Линда Дженкс. Адвокат Дженкс. И пусть я ещё слишком молода, я единственный адвокат в Бэйсин сити, который ещё и работает в мэрии. Ну и частная практика тоже. Правда в меньшей степени.
Бэйсин-сити. Город грехов. Именно такая надпись приветствует приезжающих - первые буквы прострелены. Место, где слишком много зла. Несправедливости. Жестокости. Я знаю этот город с рождения. И я буду бороться с этим злом до конца.
Ночь началась с собрания у мэра. Обсуждали возобновление проекта "Чистый город", которое мэр Олдман жаждет осуществить. Я верю, что ему под силам это сделать и удержать этот город от полного краха. Пусть он ставленник сенатора Рорка, про которого все знали, что он связан с преступниками в этом городе, но Олдман хоть что-то делает для города. Поэтому надо помочь ему победить на грядущих выборах.
Поднимался вопрос о Темплтоне. Его счета арестовали по подозрению в отмывании денег, он обратился ко мне за помощью. Я проверила его налоговые выписки - ни малейшего подозрения для того, чтобы обвинить его. И я взяла его дело. О чем я и заявила вслух. Тем более, этот процесс может отпугнуть крупных инвесторов, а городу это во вред.
Благо, мне удалось убедить мэра, что это дело скорее всего липа. Поэтому я смогу заняться им без суеты, ибо прокурору велено сосредоточиться на другом. Сразу после совещания я запросила у прокурора ордер на заморозку счетов Темплтона, в котором - какая халатность - не указана причина, по которой он выписан. Чтобы поработать с бумагами, я пошла в бар Кэдди. Там я столкнулась с Робертом. Невольно улыбнулась от его обращения "солнце". Он хороший человек и действительно честный полицейский, единственный из всех. Но я вижу, что его пытаются сломать. Он лучший из людей в этом городе, я хочу ему помочь, но не знаю как.
Заодно попался в руки последний выпуск газеты с большой статьёй о выборах мэра. Кандидат-женщина, популярная среди рабочего класса? Цитаты которой ещё и полны вульгарности? Она явно из Старого города. Зная репутацию этого района - это опасный кандидат.
На выходе из бара меня попытались задержать какие-то парни из трущоб. Но мне удалось убедить их, что адвокатская тайна не подлежит разглашению. Я не люблю насилие, хотя и ношу с собой револьвер. Благо в колледже нас немножко учили стрелять. У меня даже есть лицензия, наверное, у одной из немногих в этом городе. Здесь человек без оружия - нечто за гранью фантазии. К моему сожалению. Где так легко забрать чью-то жизнь, её ценность невелика. А так быть не должно.
Я сделала запрос на ознакомление с данными о других участниках тендера на грядущую застройку трущоб. Как никак, Темплтон там главный участник. А подобного рода дела, как его, почти всегда связаны с деньгами.
Мне удалось встретиться с моим подзащитным. Я спросила его, не было ли кого-то, кому он мог перейти дорогу. Он назвал имя Барни Хайнца. Я не слышала прежде об этом человеке. Может получится выяснить через Роберта, кто он.
Потом я направилась в полицейский участок, около которого меня остановил тот же самый парень, который пытался задержать меня около бара. Сквозь приоткрытую дверь я заметила, что в участке есть кто-то, значит это охрана. На этот раз этот человек был настроен дружелюбнее, он даже представился - Гэйв, кажется - и предложил пропустить как-нибудь по стаканчику. Я сказала, что не против, если позволит работа. Но пришлось уйти от участка и какое-то время бродить по городу, потому что я понимала, что просто так сейчас я туда не попаду. Наконец я попала в участок, где были Роберт и тот самый парень из трущоб, который приветствовал меня фразой, про "вспомнишь солнце - вот и лучик". С трудом пропустила её мимо ушей - я не хочу знать, что они обсуждали с Робертом обо мне. Хотя я знаю, что он ничего плохого обо мне бы не сказал - я не поверю, что он мог бы так сделать. Кто угодно, но не он.
Я сделала запрос на ознакомление с материалами дела Темплтона. Роберт сказал, что нужно согласие судьи и шефа полиции. Придётся ждать, пока все это устроят.
Когда я вышла из полиции, то меня на центральной улице поймала девушка. Она представилась Кэролин, частным детективом, который работает с Темплтоном. Выяснилось, что у него похитили жену и требуют принести выкуп в трущобы. И я узнаю об этом только сейчас! Немыслимо!
Уже вместе мы снова нашли нашего клиента. Я попыталась отправить его написать заявление, но он отказался. Я узнала, что у миссис Темплтон был любовник, Лоренцо Фанти. Который может быть причастен к её исчезновению. Представитель итальянской диаспоры, это очевидно. Впрочем, кажется у третьего кандидата имя итальянское, но уж точно не американское. Проклятый город, здесь все повязаны круговой порукой и не гнушаются ничем.
После этого я снова направилась в полицию. Там как раз был Роберт, но говорить с ним при шефе полиции я не хотела. Поэтому просто забрала свои документы, ибо мне дали добро на ознакомление с материалами дела. Правда, это было чертовски бесполезно. Там не было указано ничего, кроме того, что счета арестовали по указанию прокурора.
Стоило мне выйти на улицу, как меня поймал незнакомый мне человек и попросил поговорить. Представился Адамом, журналистом из Нью-Йорк Таймс. Он сказал, что его направили сюда после понятно чего, и показал пальцем наверх. Понятно, дело об убийстве сенатора Рорка. Это было громкое дело, правда подозреваемых так и не нашли. Хотя, положа руку на сердце, не знаю, согласилась бы я их защищать.
Адам сказал, что может через газету помочь мне, ибо им нужна история. Я скупо рассказала о Темплтоне и его деле, не вдаваясь в подробности и не называя имён. Но Адам уже знал кое-что. Если получится, надо запросить редакцию, работает ли у них этот сотрудник. Я не могу доверять кому попало.
После этого я снова столкнулась с Кэролин. Мы снова прошли к Темплтону, потому что говорить там было спокойнее. Я рассказала ей об Адаме, на что она ответила, чтобы я ему не доверяла, ибо он все знает от неё. Я ещё сильнее захотела отказаться от сотрудничества с этим человеком. Кэролайн отправилась в Старый город к своей знакомой, которая пробовала ей наркотики - я скривилась, но промолчала, потому что об этой пагубной привычке большинства жителей города знали все. У детектива был шанс выведать про жену Темплтона - как оказалось, ему подбросили записку, вызывающую в трущобы с выкупом за жену, иначе её убьют. Придётся действовать быстро. Я же пошла за бумагами по тендеру, но они ещё не были готовы.
После этого я постаралась найти прокурора - он хотел получить доступ к выпискам по счетам Темплтона. У меня такого доступа нет, но информация крайне мне необходима. Правда прокурора я не нашла - может он в Старом городе, ходить в который я не хочу.
Проходя мимо дома Темплтона, я увидела, что там полиция. Проводят обыск. От кого они получили ордер?! И почему там нет моего подзащитного?! Но лезть туда рискованно - полицейские не любят адвокатов, мы портим им статистику по раскрываемости. И здесь... Я не верю, что они принципиально отличаются от представителей преступных группировок. Кроме Роберта. Он один такой. Исключение.
Пробежавшись по городу - приходилось торопиться, приближалось время летучки у мэра - я таки встретила своего подзащитного. Пришлось срочно направиться с ним к нему домой, дабы он проверил, ничего ли не пропало в ходе обыска. Его, конечно, в известность не поставили. По счастью, все было на местах и ничего не подкинули.
На заседание я, конечно, опоздала. Но успела застать речь прокурора. Оказывается, ордер на обыск выписал он. При этом по счетам - никаких подозрительных операций. Мы с судьёй Стайн - умная женщина, но я не верю, что она так чиста, как кажется - начали продавливать, что в таком случае надо как можно скорее провести суд и закрыть дело. Мэр нас поддержал.
Прокурор поспешил к шефу полиции за результатами обыска, я тоже пошла за ним. Мне удалось связаться с Кэролин - необходимо её предупредить, что вот-вот будет суд. Она же сказала, что в то же время истекает отведённый в записке с требованием выкупа срок.
В участке я столкнулась с Робертом. Он сказал, что они как раз собираются в трущобы с имитацией этого самого выкупа. Мне стало страшно за него, что он заметил и попытался успокоить, говоря, что с ним будут и другие полицейские. Я, повинуясь внезапному чувству, коснулась его руки. Какой позор! К счастью, он не обратил на это внимание. Заодно он мне сказал, что у него есть контакт в банде, которая контролирует трущобы, и что там нет жены Темплтона.
Тут как раз пришёл шеф полиции. Мы с прокурором окружили его с двух сторон и он сказал, что при обыске не найдено ничего подозрительного. Значит моего клиента оправдают!
Я поспешила за результатами запроса по тендеру - если там будет кто-то подозрительный, можно будет возбудить встречный иск! Но информации по такому тендеру нет. Его вообще не существует! Прокурор обманул нас всех!
Я бросилась искать мистера Темплтона. Безрезультатно. По дороге я столкнулась с Адамом, но пришлось отказаться от разговора - до заседания было всего ничего.
С мистером Темплтоном я столкнулась уже в здании суда. Как я рассчитывала, полностью оправдан. Причём по заявлению самого прокурора.
Однако стоило нам выйти из здания суда, нас остановили шеф полиции и один из офицеров. Оказалось, что мистер Темплтон теперь подозревается в краже со взломом. Ну что за ночь! Кто-то очень хочет его подставить!
Поймав по дороге в полицейский участок Кэролин, мы поспешили туда. Допрос вели двое офицеров. Их основной уликой было то, что картина найдена у моего клиента. Я попыталась воззвать к их здравому смыслу - неужели вы можете представить, чтобы уважаемый богатый человек влез в окно за картиной? На что на меня накинулись, что это не юридическая норма. Как же мне не хватает рядом Роберта! Он бы не опустился до подобного фарса.
Мой подзащитный сказал, что купил картину, но описать продавца не смог. Только то, что это женщина со средними волосами. Полицейские сразу встали на дыбы - мол, что же это такое, под это описание подходят все женщины в городе.
Но тут пришёл шеф полиции. Выслушав суть дела, он подтвердил, что он сомневается в виновности мистера Темплтона - невероятно! Под его расспросами удалось узнать, что продавец ниже меня и волосы у неё короче. И что она скорее всего из Старого города.
В этот момент у полицейских образовались другие дела и они отвлеклись. Мне удалось поговорить с моим клиентом и он сказал, что ему сообщили, что его жену продали в рабство и что он более не женат. Ужасно. Это просто ужасно. Здесь мы проиграли. Необходимо бороться дальше.
Мистер Темплтон написал подписку о невыезде и мы пошли прочь из полиции. Меня странным образом тянет в это место. Здесь на удивление хорошо. Хотя полицейские те ещё люди. За исключением Роберта.
Затем я встретилась с прокурором, с которым мне хотелось поговорить ещё с заседания. Мы направились в Кэндис и мне удалось узнать от него информацию, что какая-то банда из трущоб связана с мэром, а шеф полиции крышует девочек из Старого города. У них тоже не все гладко - кто-то пытается порушить их внутреннюю экономику. Мне не по душе этот тип, но сотрудничать с ним лучше. Особенно при условии, что у нас общая цель - из трёх кандидатов победить должен нынешний мэр.
Расставшись с прокурором, я пошла было прочь, но тут меня окликнула какая-то женщина со стволом наперевес. Она говорила с моим клиентом. Она начала уверять нас, что всю ситуацию можно решить полюбовно, что для них дело чести - вернуть картину, потому что иначе их перестанут уважать. А если, как утверждает мой клиент, он ее купил, он должен указать на вора. И вообще, они не против дальше сотрудничать и продавать ему картины напрямую.
Мой клиент очень не хотел идти на сделку с ними. Я тоже. Но сейчас это может помочь и дела, и ему. С художницей легче договориться, чем с полицией или всем Старым городом. Мне удалось его убедить постараться припомнить, кому он продал картину. Куда я качусь, Господи Боже.
Тут я столкнулась с Адамом, который снова пригласил меня к себе. Как он сказал, я до этого дала ему мало информации, но он решил мне довериться. Оказывается, он никакой не журналист, а агент ФБР. Я попросила у него удостоверение, он же дал мне номер кода от ячейки его банковского сейфа и сказал сходить проверить. Я направилась туда, ячейку мне не открыли, само собой. Но двадцать долларов творят чудеса. Взятки-взятки-взятки! И мне приходится самой опускаться до этого. Но время не ждёт. И мне подтвердили, что там удостоверение агента ФБР.
Я вернулась к Адаму. В этот момент к нам присоединилась Кэролин. Мне рассказали, что в городе действуют две банды. Синдикат работорговцев и итальянцы, они промышляют наркотиками. Итальянцы - коксом, работорговцы - героином. Я же поделилась информацией от прокурора и Темплтона. Мы пришли к выводу, что нам с Кэролин необходимо поговорить с Робертом.
Мы направились на его поиски и нашли его на дороге, ведущей в пригород. Они собирались брать чей-то особняк штурмом, но нужно было разрешение на привлечение S.W.A.T.. Которое поспешил выписать попавший туда же прокурор. Кэролин грозно сказала, что она не допустит, чтобы с Робертом что-то случилось. Он видимо тоже ей дорог. Я было засомневалась, что мне там место. Но тут Роберт подошел к толпе, где были мы, и спросил, кто может держать оружие. И я молча встала рядом с ним, вытащив револьвер. Он попросил о помощи - и я не откажу ему. Ни за что. Чего бы это мне не стоило.
Вместе со спецназом, мы направились на штурм. Как я поняла, это был особняк работорговцев. Тех самых, которые продали жену мистера Темплтона!
Мы ожидали сопротивления - но никого не было. Ни снаружи, ни внутри. Зато там мы нашли стволы - нелегальные, само собой - и те самые краденные картины! Мой клиент невиновен!
С этим грузом мы поспешили в участок. Там я услышала разговор Роберта с шефом полиции, что надо брать работорговцев, но точно они знали одного. Я же поспешила найти мистера Темплтона, надо было ему сообщить, что и по этому делу его должны оправдать! Но надо найти ту женщину, которая продала ему картину.
Однако мне не удавалось его найти. В поисках, я спустилась в Кэндис. Там как раз была полиция, Роберт, Кэролин. Они окружили какого-то толстяка, вокруг которого стояла целая толпа. Кэролин попросила меня остаться, ибо нужно как можно больше людей. Я осталась.
Роберт повёл арестованного из бара. Вслед за ним направились люди из окружения этого человека, они шли и за ним, и за нами. Выйдя из бара в коридор, я слегка затормозила у заднего выхода - словно предчувствовала. И тут увидела, как эти мерзавцы - работорговцы, ну конечно! - начали стрелять через центральные двери, а один из них оглушил Кэролин. Я выхватила револьвер и начала стрелять. Первый, второй... Они сползали на пол, ещё живые, но тяжело раненные. Расстреляв обойму, я начала торопливо перезаряжаться, делясь патронами с девушкой из полиции, стоящей рядом. Как можно было попасть в такую засаду!
Зарядив пистолет, я бросилась на улицу.
Около двери лежали трупы работорговцев - их зацепили либо мы, либо кто-то ещё из полицейских. А в двух шагах лежало окровавленное тело Роберта. С открытыми глазами, смотревшими в светлеющее предрассветное небо.
Мне показалось, что это самое небо упало мне на плечи. Я сделала шаг назад, другой, оказалась за дверью и сползла на пол. Я не понимала, что происходит. Но стоять на ногах было невозможно.
Из ниоткуда появился Адам, который сказал, что он умнее нас и не стал вмешиваться. На пару с ним мы потащили оглушённую Кэролин через пригород, оставив раненого работорговца на полу. Я рассказала о том, что Роберта убили.
Мы с Адамом дотащили Кэролин до лавки на улице, ведущей к особняку этих ублюдков, он ушёл, попросив присматривать за ней. Кэролин очнулась, я рассказала ей, что произошло. Я была на удивление спокойна, в голове не было ни одной мысли. Но оставаться здесь было небезопасно. Мы пошли прочь, остановившись на площади перед избирательным участком. Я села на какой-то выступ и вдруг разрыдалась. Впервые с детства. Я никогда не давала волю чувствам. Разум должен быть важнее. Но сейчас в груди что-то разрывалось, лопалось и невыносимо болело, а изнутри рвались рыдания. Кэролин спросила меня, любила ли я его. Я не смогла ответить, продолжая рыдать. Она приобняла меня, пытаясь успокоить. А я поняла, что она права. Я действительно любила его. Я. Любила. Роберта. Невероятно. Но похоже, что так. Роберт... Любимый... Как же так. Какая же я идиотка. Я так хотела тебе помочь, но не уберегла. А ты так и не узнал, что я чувствую к тебе на самом деле. И уже никогда не узнаешь. Роберт... Роберт... Самый лучший, самый прекрасный, как же так, почему ты...
В этот момент нас окликнул Адам. Он был тут же, говорил с какой-то девицей из Старого города. Я не могла уследить за их разговором, только поняла, что надо выкрасть из полицейского участка протокол чьего-то допроса. И вызвалась это сделать.
В участке была только та девушка офицер. И слегка оклемавшийся работорговец в КПЗ. Который всячески заявлял, что готов сотрудничать. Ублюдок! Почему я его оставила в живых?! Ведь это его дружки убили Роберта!..
Я спросила офицера, правда ли, что Роберта убили. Она сказала, что да. Я попросила воды, села на стул и снова разревелась. Она спросила меня, что со мной. Я промолчала, захлёбываясь слезами. Она уточнила: "Сэнфордщина?". Я только смогла кивнуть. Офицер вздохнула, что тоже должна была бы быть расстроена, но видимо ещё в шоке. Но я её почти не слышала. Весть от другого человека била еще больнее. Роберт...
В это время мой клиент привел какую-то девушку из Старого города, которая заявила, что хочет чистосердечно признаться в краже картины. Офицер посадила её писать признание. В этот момент пришёл шеф полиции, которому сказали, что оставшийся в живых преступник хочет сотрудничать. Он пошёл к нему в камеру, вслед за ним и офицер, а за ними ещё и судья Стайн. В участке остались только я, мой клиент и эта проститутка.
Читая её чистосердечное признание, я забрала со стола протокол допроса, направилась к выходу и, якобы прислонившись к косяку, отдала бумагу дежурившей у входа Кэролин. Я только что украла улику прямо из полицейского участка. Но мне было все равно. Все уже все равно. Роберта больше нет.
Тут подошел один из спецназовцев и сказал, что нужна помощь полиции - в кабинете мэра лежит обдолбанный прокурор. Больше не было никого и пришлось идти мне.
У мэра как раз сидела та самая женщина, которая говорила с моим клиентом ночью. Они видимо о чем-то договаривались и пили. Но мне было уже безразлично. Мы забрали прокурора, обсыпанного кокаином, и оттащили в полицию. Шеф полиции уже вышел и я спросила его, что с этими работорговцами. Он сказал, что почти всех убили, а тех кого в живых - посадят. За Роберта. Неожиданно у меня прорезался голос и я, дрожа, заявила, что за Роберта засажу их на электрический стул.
Оставаться здесь я больше не могла - здесь все напоминало о Роберте - и вышла из участка. Тут меня остановила какая-то девушка и обратилась за консультацией по поводу вступления в наследство. Она оказалась внебрачной дочерью с частичной амнезией. Я уточнила у неё наличие других родственников у покойного и поняла, что она первая в очереди на наследство. Но необходимо было восстановить документы. Я отвела её в полицию, где уже никого не было, и засадила писать заявления. На восстановление документов и установление личности.
После чего пошла прочь. Я столкнулась с Кэролин и Адамом, которые сказали, что протокол ничем не помог - там не было имён. Я только кивнула. Выборы мэра должны были вот-вот начаться.
Я брела, не видя, куда иду, как меня снова окликнули. На этот раз явно девочка из Старого города и попросила пойти с ней. И я пошла. Хотя прежде ни за что бы не спустилась в Старый город.
Меня привели в какое-то заведение и снова начали вести речь о наследстве. Я только безучастно ответила, что эта девушка уже ко мне обращалась и, по-моему, у неё все шансы. Они явно обрадовались, хотя и извинились, что привели напрасно. Мне предложили мальчика, девочку. Я отказалась, даже не понимая, что происходит. Тогда мне предложили налить за счёт той девушки, которая привела меня. Я никогда не пью. Но тут согласилась. Уже нет никакой разницы.
Мне налили нечто "особенное", что мгновенно ударило в голову. Я приложилась к стакану и пошла прочь. По щекам опять текли слезы. Роберт...
На центральной улице я прислонилась к стенке и начала сползать, продолжая пить. Ко мне подошёл шеф полиции с вопросом, что со мной. Я только смогла сказать, опустив голову: "Роберт".
Мистер МакНейл ответил мне только "Оу" и поинтересовался, был ли у нас роман. В груди ещё что-то оборвалось, вырываясь наружу, словно вместо груди была зияющая открытая рана.
"...Нет. Он был... Моим лучшим другом".
Дальше мы говорили о том, чтобы просить мэра о посмертной награде, о том, чтобы похоронили его в флаге - высокая честь. Но мне уже было все равно. Я не могу никому рассказать, что я любила и люблю самого прекрасного человека этого ненавистного проклятого города. У меня нет на него никаких прав. Может, у него была девушка, возлюбленная. Я никогда этого не узнаю. Но я все равно люблю его.
В этот момент объявили о начале выборов. Шеф полиции пригласил меня потом помянуть Роберта, на что я согласилась.
В избирательном участке я оторвала свой бюллетень и бросила его в урну Олдмана.
На центральной улице я столкнулась с какой-то веселой толпой, в которой была Кэролин с битой. Меня спросили, что со мной, я сказала, что напиваюсь. Как выяснилось, это были ирландцы и они пригласили меня в свой круг. Я уже была пьяна и согласилась. Но я не пошла за ними.
У меня в груди было слишком пусто. Я опустилась прямо на мостовую центральной улицы, продолжая пить, и смотрела в одну точку. Сил плакать, сил думать, сил жить у меня больше не было.
Мимо ходили люди, я услышала, что судья Стайн погибла, а прокурор скончался от передоза. Где-то стреляли. Никто не обращал на меня внимание. Больше в этом мире нет никого, кто бы хорошо ко мне относился. Кому бы я была дорога. В этом мире больше не было Роберта. Я не узнаю, чувствовал ли он что-то ко мне. Но я любила его. И сейчас люблю.
С трудом я встала на ноги. Выборы закончились, победил наш кандидат. Но это уже было безразлично. Он как раз проходил мимо и я в пьяном безумии спросила "Раз судьи больше нет, может сделаем мне повышение, господин мэр?". Он уточнил, правда ли это, и пожал мне руку с громким "Новая госпожа судья!".
Теперь за справедливость в городе отвечаю я. А раз работорговцев больше нет, а Старый город договорился с Олдманом, здесь станет больше порядка. Я могу продолжить свою миссию - бороться с несправедливостью. Но внутри все выгорело. Мне больше это не нужно.
Над Городом грехов занимался рассвет. Город продолжал жить. Вот только в этом городе больше не было Роберта. Больше не было меня.
И если тебе вдруг окажется больно,
И в этом тебе вдруг покажется пусто,
То улетай в безответное небо.
...Некому греть твой потухший костёр.
Внимание: ДОФИГА.
Это была вводная на персонажа: Похоже, Линда - единственный честный адвокат в этом городе, погрязшем во лжи и несправедливости. И с каждым днём быть честной становится всё сложнее, но Линда не сдаётся. Она принципиально не занимается делами, где нужно оправдывать негодяев, но с радостью берётся за те, где нужно оправдать несправедливо обвинённого. В этом ей всегда готов помочь знакомый детектив - ещё один честный человек в этом городе, который очень хорошо делает свою работу.
Больше всего Линда боится, что на неё когда-нибудь надавят сверху, и она не сможет заручиться ничьей поддержкой, чтобы не допустить вынесения несправедливого приговора. Но пока таких ситуаций не возникало.
UPD: Добавила музыку для создания настроения. В конце - имзенненая цитата как раз из нее.
Cкачать Обе-рек Если тебе бесплатно на pleer.com
читать дальше
Моё имя - Линда Дженкс. Адвокат Дженкс. И пусть я ещё слишком молода, я единственный адвокат в Бэйсин сити, который ещё и работает в мэрии. Ну и частная практика тоже. Правда в меньшей степени.
Бэйсин-сити. Город грехов. Именно такая надпись приветствует приезжающих - первые буквы прострелены. Место, где слишком много зла. Несправедливости. Жестокости. Я знаю этот город с рождения. И я буду бороться с этим злом до конца.
Ночь началась с собрания у мэра. Обсуждали возобновление проекта "Чистый город", которое мэр Олдман жаждет осуществить. Я верю, что ему под силам это сделать и удержать этот город от полного краха. Пусть он ставленник сенатора Рорка, про которого все знали, что он связан с преступниками в этом городе, но Олдман хоть что-то делает для города. Поэтому надо помочь ему победить на грядущих выборах.
Поднимался вопрос о Темплтоне. Его счета арестовали по подозрению в отмывании денег, он обратился ко мне за помощью. Я проверила его налоговые выписки - ни малейшего подозрения для того, чтобы обвинить его. И я взяла его дело. О чем я и заявила вслух. Тем более, этот процесс может отпугнуть крупных инвесторов, а городу это во вред.
Благо, мне удалось убедить мэра, что это дело скорее всего липа. Поэтому я смогу заняться им без суеты, ибо прокурору велено сосредоточиться на другом. Сразу после совещания я запросила у прокурора ордер на заморозку счетов Темплтона, в котором - какая халатность - не указана причина, по которой он выписан. Чтобы поработать с бумагами, я пошла в бар Кэдди. Там я столкнулась с Робертом. Невольно улыбнулась от его обращения "солнце". Он хороший человек и действительно честный полицейский, единственный из всех. Но я вижу, что его пытаются сломать. Он лучший из людей в этом городе, я хочу ему помочь, но не знаю как.
Заодно попался в руки последний выпуск газеты с большой статьёй о выборах мэра. Кандидат-женщина, популярная среди рабочего класса? Цитаты которой ещё и полны вульгарности? Она явно из Старого города. Зная репутацию этого района - это опасный кандидат.
На выходе из бара меня попытались задержать какие-то парни из трущоб. Но мне удалось убедить их, что адвокатская тайна не подлежит разглашению. Я не люблю насилие, хотя и ношу с собой револьвер. Благо в колледже нас немножко учили стрелять. У меня даже есть лицензия, наверное, у одной из немногих в этом городе. Здесь человек без оружия - нечто за гранью фантазии. К моему сожалению. Где так легко забрать чью-то жизнь, её ценность невелика. А так быть не должно.
Я сделала запрос на ознакомление с данными о других участниках тендера на грядущую застройку трущоб. Как никак, Темплтон там главный участник. А подобного рода дела, как его, почти всегда связаны с деньгами.
Мне удалось встретиться с моим подзащитным. Я спросила его, не было ли кого-то, кому он мог перейти дорогу. Он назвал имя Барни Хайнца. Я не слышала прежде об этом человеке. Может получится выяснить через Роберта, кто он.
Потом я направилась в полицейский участок, около которого меня остановил тот же самый парень, который пытался задержать меня около бара. Сквозь приоткрытую дверь я заметила, что в участке есть кто-то, значит это охрана. На этот раз этот человек был настроен дружелюбнее, он даже представился - Гэйв, кажется - и предложил пропустить как-нибудь по стаканчику. Я сказала, что не против, если позволит работа. Но пришлось уйти от участка и какое-то время бродить по городу, потому что я понимала, что просто так сейчас я туда не попаду. Наконец я попала в участок, где были Роберт и тот самый парень из трущоб, который приветствовал меня фразой, про "вспомнишь солнце - вот и лучик". С трудом пропустила её мимо ушей - я не хочу знать, что они обсуждали с Робертом обо мне. Хотя я знаю, что он ничего плохого обо мне бы не сказал - я не поверю, что он мог бы так сделать. Кто угодно, но не он.
Я сделала запрос на ознакомление с материалами дела Темплтона. Роберт сказал, что нужно согласие судьи и шефа полиции. Придётся ждать, пока все это устроят.
Когда я вышла из полиции, то меня на центральной улице поймала девушка. Она представилась Кэролин, частным детективом, который работает с Темплтоном. Выяснилось, что у него похитили жену и требуют принести выкуп в трущобы. И я узнаю об этом только сейчас! Немыслимо!
Уже вместе мы снова нашли нашего клиента. Я попыталась отправить его написать заявление, но он отказался. Я узнала, что у миссис Темплтон был любовник, Лоренцо Фанти. Который может быть причастен к её исчезновению. Представитель итальянской диаспоры, это очевидно. Впрочем, кажется у третьего кандидата имя итальянское, но уж точно не американское. Проклятый город, здесь все повязаны круговой порукой и не гнушаются ничем.
После этого я снова направилась в полицию. Там как раз был Роберт, но говорить с ним при шефе полиции я не хотела. Поэтому просто забрала свои документы, ибо мне дали добро на ознакомление с материалами дела. Правда, это было чертовски бесполезно. Там не было указано ничего, кроме того, что счета арестовали по указанию прокурора.
Стоило мне выйти на улицу, как меня поймал незнакомый мне человек и попросил поговорить. Представился Адамом, журналистом из Нью-Йорк Таймс. Он сказал, что его направили сюда после понятно чего, и показал пальцем наверх. Понятно, дело об убийстве сенатора Рорка. Это было громкое дело, правда подозреваемых так и не нашли. Хотя, положа руку на сердце, не знаю, согласилась бы я их защищать.
Адам сказал, что может через газету помочь мне, ибо им нужна история. Я скупо рассказала о Темплтоне и его деле, не вдаваясь в подробности и не называя имён. Но Адам уже знал кое-что. Если получится, надо запросить редакцию, работает ли у них этот сотрудник. Я не могу доверять кому попало.
После этого я снова столкнулась с Кэролин. Мы снова прошли к Темплтону, потому что говорить там было спокойнее. Я рассказала ей об Адаме, на что она ответила, чтобы я ему не доверяла, ибо он все знает от неё. Я ещё сильнее захотела отказаться от сотрудничества с этим человеком. Кэролайн отправилась в Старый город к своей знакомой, которая пробовала ей наркотики - я скривилась, но промолчала, потому что об этой пагубной привычке большинства жителей города знали все. У детектива был шанс выведать про жену Темплтона - как оказалось, ему подбросили записку, вызывающую в трущобы с выкупом за жену, иначе её убьют. Придётся действовать быстро. Я же пошла за бумагами по тендеру, но они ещё не были готовы.
После этого я постаралась найти прокурора - он хотел получить доступ к выпискам по счетам Темплтона. У меня такого доступа нет, но информация крайне мне необходима. Правда прокурора я не нашла - может он в Старом городе, ходить в который я не хочу.
Проходя мимо дома Темплтона, я увидела, что там полиция. Проводят обыск. От кого они получили ордер?! И почему там нет моего подзащитного?! Но лезть туда рискованно - полицейские не любят адвокатов, мы портим им статистику по раскрываемости. И здесь... Я не верю, что они принципиально отличаются от представителей преступных группировок. Кроме Роберта. Он один такой. Исключение.
Пробежавшись по городу - приходилось торопиться, приближалось время летучки у мэра - я таки встретила своего подзащитного. Пришлось срочно направиться с ним к нему домой, дабы он проверил, ничего ли не пропало в ходе обыска. Его, конечно, в известность не поставили. По счастью, все было на местах и ничего не подкинули.
На заседание я, конечно, опоздала. Но успела застать речь прокурора. Оказывается, ордер на обыск выписал он. При этом по счетам - никаких подозрительных операций. Мы с судьёй Стайн - умная женщина, но я не верю, что она так чиста, как кажется - начали продавливать, что в таком случае надо как можно скорее провести суд и закрыть дело. Мэр нас поддержал.
Прокурор поспешил к шефу полиции за результатами обыска, я тоже пошла за ним. Мне удалось связаться с Кэролин - необходимо её предупредить, что вот-вот будет суд. Она же сказала, что в то же время истекает отведённый в записке с требованием выкупа срок.
В участке я столкнулась с Робертом. Он сказал, что они как раз собираются в трущобы с имитацией этого самого выкупа. Мне стало страшно за него, что он заметил и попытался успокоить, говоря, что с ним будут и другие полицейские. Я, повинуясь внезапному чувству, коснулась его руки. Какой позор! К счастью, он не обратил на это внимание. Заодно он мне сказал, что у него есть контакт в банде, которая контролирует трущобы, и что там нет жены Темплтона.
Тут как раз пришёл шеф полиции. Мы с прокурором окружили его с двух сторон и он сказал, что при обыске не найдено ничего подозрительного. Значит моего клиента оправдают!
Я поспешила за результатами запроса по тендеру - если там будет кто-то подозрительный, можно будет возбудить встречный иск! Но информации по такому тендеру нет. Его вообще не существует! Прокурор обманул нас всех!
Я бросилась искать мистера Темплтона. Безрезультатно. По дороге я столкнулась с Адамом, но пришлось отказаться от разговора - до заседания было всего ничего.
С мистером Темплтоном я столкнулась уже в здании суда. Как я рассчитывала, полностью оправдан. Причём по заявлению самого прокурора.
Однако стоило нам выйти из здания суда, нас остановили шеф полиции и один из офицеров. Оказалось, что мистер Темплтон теперь подозревается в краже со взломом. Ну что за ночь! Кто-то очень хочет его подставить!
Поймав по дороге в полицейский участок Кэролин, мы поспешили туда. Допрос вели двое офицеров. Их основной уликой было то, что картина найдена у моего клиента. Я попыталась воззвать к их здравому смыслу - неужели вы можете представить, чтобы уважаемый богатый человек влез в окно за картиной? На что на меня накинулись, что это не юридическая норма. Как же мне не хватает рядом Роберта! Он бы не опустился до подобного фарса.
Мой подзащитный сказал, что купил картину, но описать продавца не смог. Только то, что это женщина со средними волосами. Полицейские сразу встали на дыбы - мол, что же это такое, под это описание подходят все женщины в городе.
Но тут пришёл шеф полиции. Выслушав суть дела, он подтвердил, что он сомневается в виновности мистера Темплтона - невероятно! Под его расспросами удалось узнать, что продавец ниже меня и волосы у неё короче. И что она скорее всего из Старого города.
В этот момент у полицейских образовались другие дела и они отвлеклись. Мне удалось поговорить с моим клиентом и он сказал, что ему сообщили, что его жену продали в рабство и что он более не женат. Ужасно. Это просто ужасно. Здесь мы проиграли. Необходимо бороться дальше.
Мистер Темплтон написал подписку о невыезде и мы пошли прочь из полиции. Меня странным образом тянет в это место. Здесь на удивление хорошо. Хотя полицейские те ещё люди. За исключением Роберта.
Затем я встретилась с прокурором, с которым мне хотелось поговорить ещё с заседания. Мы направились в Кэндис и мне удалось узнать от него информацию, что какая-то банда из трущоб связана с мэром, а шеф полиции крышует девочек из Старого города. У них тоже не все гладко - кто-то пытается порушить их внутреннюю экономику. Мне не по душе этот тип, но сотрудничать с ним лучше. Особенно при условии, что у нас общая цель - из трёх кандидатов победить должен нынешний мэр.
Расставшись с прокурором, я пошла было прочь, но тут меня окликнула какая-то женщина со стволом наперевес. Она говорила с моим клиентом. Она начала уверять нас, что всю ситуацию можно решить полюбовно, что для них дело чести - вернуть картину, потому что иначе их перестанут уважать. А если, как утверждает мой клиент, он ее купил, он должен указать на вора. И вообще, они не против дальше сотрудничать и продавать ему картины напрямую.
Мой клиент очень не хотел идти на сделку с ними. Я тоже. Но сейчас это может помочь и дела, и ему. С художницей легче договориться, чем с полицией или всем Старым городом. Мне удалось его убедить постараться припомнить, кому он продал картину. Куда я качусь, Господи Боже.
Тут я столкнулась с Адамом, который снова пригласил меня к себе. Как он сказал, я до этого дала ему мало информации, но он решил мне довериться. Оказывается, он никакой не журналист, а агент ФБР. Я попросила у него удостоверение, он же дал мне номер кода от ячейки его банковского сейфа и сказал сходить проверить. Я направилась туда, ячейку мне не открыли, само собой. Но двадцать долларов творят чудеса. Взятки-взятки-взятки! И мне приходится самой опускаться до этого. Но время не ждёт. И мне подтвердили, что там удостоверение агента ФБР.
Я вернулась к Адаму. В этот момент к нам присоединилась Кэролин. Мне рассказали, что в городе действуют две банды. Синдикат работорговцев и итальянцы, они промышляют наркотиками. Итальянцы - коксом, работорговцы - героином. Я же поделилась информацией от прокурора и Темплтона. Мы пришли к выводу, что нам с Кэролин необходимо поговорить с Робертом.
Мы направились на его поиски и нашли его на дороге, ведущей в пригород. Они собирались брать чей-то особняк штурмом, но нужно было разрешение на привлечение S.W.A.T.. Которое поспешил выписать попавший туда же прокурор. Кэролин грозно сказала, что она не допустит, чтобы с Робертом что-то случилось. Он видимо тоже ей дорог. Я было засомневалась, что мне там место. Но тут Роберт подошел к толпе, где были мы, и спросил, кто может держать оружие. И я молча встала рядом с ним, вытащив револьвер. Он попросил о помощи - и я не откажу ему. Ни за что. Чего бы это мне не стоило.
Вместе со спецназом, мы направились на штурм. Как я поняла, это был особняк работорговцев. Тех самых, которые продали жену мистера Темплтона!
Мы ожидали сопротивления - но никого не было. Ни снаружи, ни внутри. Зато там мы нашли стволы - нелегальные, само собой - и те самые краденные картины! Мой клиент невиновен!
С этим грузом мы поспешили в участок. Там я услышала разговор Роберта с шефом полиции, что надо брать работорговцев, но точно они знали одного. Я же поспешила найти мистера Темплтона, надо было ему сообщить, что и по этому делу его должны оправдать! Но надо найти ту женщину, которая продала ему картину.
Однако мне не удавалось его найти. В поисках, я спустилась в Кэндис. Там как раз была полиция, Роберт, Кэролин. Они окружили какого-то толстяка, вокруг которого стояла целая толпа. Кэролин попросила меня остаться, ибо нужно как можно больше людей. Я осталась.
Роберт повёл арестованного из бара. Вслед за ним направились люди из окружения этого человека, они шли и за ним, и за нами. Выйдя из бара в коридор, я слегка затормозила у заднего выхода - словно предчувствовала. И тут увидела, как эти мерзавцы - работорговцы, ну конечно! - начали стрелять через центральные двери, а один из них оглушил Кэролин. Я выхватила револьвер и начала стрелять. Первый, второй... Они сползали на пол, ещё живые, но тяжело раненные. Расстреляв обойму, я начала торопливо перезаряжаться, делясь патронами с девушкой из полиции, стоящей рядом. Как можно было попасть в такую засаду!
Зарядив пистолет, я бросилась на улицу.
Около двери лежали трупы работорговцев - их зацепили либо мы, либо кто-то ещё из полицейских. А в двух шагах лежало окровавленное тело Роберта. С открытыми глазами, смотревшими в светлеющее предрассветное небо.
Мне показалось, что это самое небо упало мне на плечи. Я сделала шаг назад, другой, оказалась за дверью и сползла на пол. Я не понимала, что происходит. Но стоять на ногах было невозможно.
Из ниоткуда появился Адам, который сказал, что он умнее нас и не стал вмешиваться. На пару с ним мы потащили оглушённую Кэролин через пригород, оставив раненого работорговца на полу. Я рассказала о том, что Роберта убили.
Мы с Адамом дотащили Кэролин до лавки на улице, ведущей к особняку этих ублюдков, он ушёл, попросив присматривать за ней. Кэролин очнулась, я рассказала ей, что произошло. Я была на удивление спокойна, в голове не было ни одной мысли. Но оставаться здесь было небезопасно. Мы пошли прочь, остановившись на площади перед избирательным участком. Я села на какой-то выступ и вдруг разрыдалась. Впервые с детства. Я никогда не давала волю чувствам. Разум должен быть важнее. Но сейчас в груди что-то разрывалось, лопалось и невыносимо болело, а изнутри рвались рыдания. Кэролин спросила меня, любила ли я его. Я не смогла ответить, продолжая рыдать. Она приобняла меня, пытаясь успокоить. А я поняла, что она права. Я действительно любила его. Я. Любила. Роберта. Невероятно. Но похоже, что так. Роберт... Любимый... Как же так. Какая же я идиотка. Я так хотела тебе помочь, но не уберегла. А ты так и не узнал, что я чувствую к тебе на самом деле. И уже никогда не узнаешь. Роберт... Роберт... Самый лучший, самый прекрасный, как же так, почему ты...
В этот момент нас окликнул Адам. Он был тут же, говорил с какой-то девицей из Старого города. Я не могла уследить за их разговором, только поняла, что надо выкрасть из полицейского участка протокол чьего-то допроса. И вызвалась это сделать.
В участке была только та девушка офицер. И слегка оклемавшийся работорговец в КПЗ. Который всячески заявлял, что готов сотрудничать. Ублюдок! Почему я его оставила в живых?! Ведь это его дружки убили Роберта!..
Я спросила офицера, правда ли, что Роберта убили. Она сказала, что да. Я попросила воды, села на стул и снова разревелась. Она спросила меня, что со мной. Я промолчала, захлёбываясь слезами. Она уточнила: "Сэнфордщина?". Я только смогла кивнуть. Офицер вздохнула, что тоже должна была бы быть расстроена, но видимо ещё в шоке. Но я её почти не слышала. Весть от другого человека била еще больнее. Роберт...
В это время мой клиент привел какую-то девушку из Старого города, которая заявила, что хочет чистосердечно признаться в краже картины. Офицер посадила её писать признание. В этот момент пришёл шеф полиции, которому сказали, что оставшийся в живых преступник хочет сотрудничать. Он пошёл к нему в камеру, вслед за ним и офицер, а за ними ещё и судья Стайн. В участке остались только я, мой клиент и эта проститутка.
Читая её чистосердечное признание, я забрала со стола протокол допроса, направилась к выходу и, якобы прислонившись к косяку, отдала бумагу дежурившей у входа Кэролин. Я только что украла улику прямо из полицейского участка. Но мне было все равно. Все уже все равно. Роберта больше нет.
Тут подошел один из спецназовцев и сказал, что нужна помощь полиции - в кабинете мэра лежит обдолбанный прокурор. Больше не было никого и пришлось идти мне.
У мэра как раз сидела та самая женщина, которая говорила с моим клиентом ночью. Они видимо о чем-то договаривались и пили. Но мне было уже безразлично. Мы забрали прокурора, обсыпанного кокаином, и оттащили в полицию. Шеф полиции уже вышел и я спросила его, что с этими работорговцами. Он сказал, что почти всех убили, а тех кого в живых - посадят. За Роберта. Неожиданно у меня прорезался голос и я, дрожа, заявила, что за Роберта засажу их на электрический стул.
Оставаться здесь я больше не могла - здесь все напоминало о Роберте - и вышла из участка. Тут меня остановила какая-то девушка и обратилась за консультацией по поводу вступления в наследство. Она оказалась внебрачной дочерью с частичной амнезией. Я уточнила у неё наличие других родственников у покойного и поняла, что она первая в очереди на наследство. Но необходимо было восстановить документы. Я отвела её в полицию, где уже никого не было, и засадила писать заявления. На восстановление документов и установление личности.
После чего пошла прочь. Я столкнулась с Кэролин и Адамом, которые сказали, что протокол ничем не помог - там не было имён. Я только кивнула. Выборы мэра должны были вот-вот начаться.
Я брела, не видя, куда иду, как меня снова окликнули. На этот раз явно девочка из Старого города и попросила пойти с ней. И я пошла. Хотя прежде ни за что бы не спустилась в Старый город.
Меня привели в какое-то заведение и снова начали вести речь о наследстве. Я только безучастно ответила, что эта девушка уже ко мне обращалась и, по-моему, у неё все шансы. Они явно обрадовались, хотя и извинились, что привели напрасно. Мне предложили мальчика, девочку. Я отказалась, даже не понимая, что происходит. Тогда мне предложили налить за счёт той девушки, которая привела меня. Я никогда не пью. Но тут согласилась. Уже нет никакой разницы.
Мне налили нечто "особенное", что мгновенно ударило в голову. Я приложилась к стакану и пошла прочь. По щекам опять текли слезы. Роберт...
На центральной улице я прислонилась к стенке и начала сползать, продолжая пить. Ко мне подошёл шеф полиции с вопросом, что со мной. Я только смогла сказать, опустив голову: "Роберт".
Мистер МакНейл ответил мне только "Оу" и поинтересовался, был ли у нас роман. В груди ещё что-то оборвалось, вырываясь наружу, словно вместо груди была зияющая открытая рана.
"...Нет. Он был... Моим лучшим другом".
Дальше мы говорили о том, чтобы просить мэра о посмертной награде, о том, чтобы похоронили его в флаге - высокая честь. Но мне уже было все равно. Я не могу никому рассказать, что я любила и люблю самого прекрасного человека этого ненавистного проклятого города. У меня нет на него никаких прав. Может, у него была девушка, возлюбленная. Я никогда этого не узнаю. Но я все равно люблю его.
В этот момент объявили о начале выборов. Шеф полиции пригласил меня потом помянуть Роберта, на что я согласилась.
В избирательном участке я оторвала свой бюллетень и бросила его в урну Олдмана.
На центральной улице я столкнулась с какой-то веселой толпой, в которой была Кэролин с битой. Меня спросили, что со мной, я сказала, что напиваюсь. Как выяснилось, это были ирландцы и они пригласили меня в свой круг. Я уже была пьяна и согласилась. Но я не пошла за ними.
У меня в груди было слишком пусто. Я опустилась прямо на мостовую центральной улицы, продолжая пить, и смотрела в одну точку. Сил плакать, сил думать, сил жить у меня больше не было.
Мимо ходили люди, я услышала, что судья Стайн погибла, а прокурор скончался от передоза. Где-то стреляли. Никто не обращал на меня внимание. Больше в этом мире нет никого, кто бы хорошо ко мне относился. Кому бы я была дорога. В этом мире больше не было Роберта. Я не узнаю, чувствовал ли он что-то ко мне. Но я любила его. И сейчас люблю.
С трудом я встала на ноги. Выборы закончились, победил наш кандидат. Но это уже было безразлично. Он как раз проходил мимо и я в пьяном безумии спросила "Раз судьи больше нет, может сделаем мне повышение, господин мэр?". Он уточнил, правда ли это, и пожал мне руку с громким "Новая госпожа судья!".
Теперь за справедливость в городе отвечаю я. А раз работорговцев больше нет, а Старый город договорился с Олдманом, здесь станет больше порядка. Я могу продолжить свою миссию - бороться с несправедливостью. Но внутри все выгорело. Мне больше это не нужно.
Над Городом грехов занимался рассвет. Город продолжал жить. Вот только в этом городе больше не было Роберта. Больше не было меня.
И если тебе вдруг окажется больно,
И в этом тебе вдруг покажется пусто,
То улетай в безответное небо.
...Некому греть твой потухший костёр.
@темы: Ролевые, Предпочтения, Мое недотворчество